Курды имели свои собственные де-факто автономии уже в течение четырех веков существования в Османской империи. Они также сохраняли свою систему самоуправления некоторое время после первой мировой войны. Севрский договор между союзниками и представителями османских султанов в 1920 году предусматривал создание суверенного курдского государства наряду с армянскими и арабскими государствами. Но Лозаннский договор и другие соглашения между Турцией и европейскими державами проигнорировали это положение и сделали курдов жертвами интересов европейских стран, которые хотели установить новые отношения с Турцией.
После Второй мировой войны, несмотря на вторую волну государственного строительства, Турция вступила в НАТО и они вместе направили курдам в Турции и Сирии сигнал о том, что они не могут рассчитывать на международную поддержку.
Действительно, в эпоху после соглашения Сайкса-Пико курды в регионе оказались в международной изоляции. Сначала в 1920-х, а затем в 1930-х годах Великобритания позволила сменяющим друг друга правительствам Ирака подавлять курдское движение, в то время как Советский Союз оказал полную поддержку Турции, игнорируя признание Владимиром Лениным «права наций на самоопределение», а США, фактически отказались от принципов, изложенных в т.н «14 пунктах» Вудро Вильсона, один из которых также признавал право угнетенных наций на самоопределение.
В Иране, воспользовавшись политическим вакуумом, созданным советской оккупацией в 1941 году, курды основали Республику Курдистан в 1946 году. Но советская политика оказалась химерической, полностью зависящей от ее отношений с Тегераном, и когда СССР не смог прийти на помощь, республика не выдержала.
В период холодной войны система биполярности создала ситуацию на Ближнем Востоке, в которой новые сверхдержавы имели тенденцию использовать механизм стабилизации этнических проблем там, где они могли бы успешно заполнить вакуум, созданный бывшими колониальными империями Великобритании и Франции.
Региональные державы, а именно Иран и Ирак, будучи обеспокоены своей внутренней стабильностью, тактически поощряли курдские волнения в соседних странах. Кроме того, курдская борьба никогда не получала поддержки ООН, хотя сама ООН в тот период была беззубой. Мировое мнение — в отличие от сегодняшней ситуации — не уделяло курдам никакого внимания, так как оно было занято разрушительными последствиями холодной войны для остального мира.
Курды в Сирии
В Сирии ситуация была хуже, чем во всех других частях исторического Курдистана. Процесс арабизации начался в начале 1950-х годов, отделяя курдские регионы друг от друга, превращая их в три небольших не стыкующихся между собой региона внутри страны. Курды в Сирии столкнулись с теми же трудностями, что и курды в Турции. Для некоторых из них ситуация осложнилась, когда режим Баас отказал им в сирийском гражданстве и даже в праве на получение национальных удостоверений личности. «После ухода французов в 1946 году… в атмосфере растущей панарабской экзальтации присутствие курдов все больше и больше стало рассматриваться как [преступление] и угроза, которую необходимо подавить» ( Цит по.Edmonds, 1971). Из-за их небольшого числа по сравнению с курдами в других регионах, политика Асада по ассимиляции и арабизации оказалась более успешной, что привело к потере многих традиционно курдских территорий.
В 1960-х годах процесс «разгражданствования» курдского населения был начат, чтобы оправдать эту политику. Один из высокопоставленных чиновников сирийских служб безопасности в то время красноречиво писал: «Такие люди, как курды, которые не имеют истории, цивилизации, языка или этнического происхождения, склонны к совершению насилия и разрушений, как и все горские люди» (цитируется по Gunter, 2017). По иронии судьбы, в 20-м веке курды в Сирии не были вовлечены в насилие и не имели горной местности для бегства, в отличие от других курдских регионов. Это лучший ответ тем, кто обвинил курдов в их вооруженной борьбе в Иране, Ираке и Турции. Отсутствие такого сопротивления не привело к прекращению или сокращению ассимиляционной политики в Сирии.
Отсутствие национального движения или вооруженной борьбы не только не привело к улучшению условий жизни курдов в Сирии, но и сирийское правительство даже способствовало подавлению иракской армией тамошнего курдского населения. Кроме того, проект «Арабский пояс» был завершен в 1976 году, а в следующем году названия курдских районов были изменены на арабские. Кобани стал Айн аль-Араб, Серекание — Рас аль-Айн, а Гри спи — Таль Абьяд. Кроме того, для большего навязывания арабской идентичности в стране ее официальное название уже было изменено на Сирийскую Арабскую Республику.
В начале 2000-х гг. казалось, что Иран и Турция достигли соглашения по безопасности и сотрудничеству в противостоянии курдским движениям, но с 2011 года сирийский кризис вызвал геополитическую конфронтацию между ними, что предоставило сирийским курдам наилучшую возможность. После арабского восстания Иран оказал полную поддержку сирийскому правительству, в то время как Турция сделала все возможное, чтобы убрать Асада, поддержав оппозиционные ему группы.
У Сирии уже было много проблем с Турцией по поводу Александретты ( Александретта -Искандерун- город на юге-востоке Турции. До 1939 года входил в состав французской колониальной зоны как автономия, затем был аннексирован Турцией. Дамаск до ир пор предъявляет на эту территорию свои права- RiaTaza), строительству плотин на Евфрате, и отношениям Анкары с Израилем. Когда конфликт между сирийской армией и оппозицией обострился, Асад был вынужден вывести свои войска из курдских районов. «Иран может использовать уязвимые места Турции в курдском вопросе, пытаясь изменить политику Турции в отношении сирийского режима» (Lurrabee, 2013). Иран доказал, что не планирует менять политику поддержки Асада любой ценой, и Турция продолжала оказывать поддержку противникам Асада. Семена, посеянные в Рожаве, курдском регионе в Сирии и его полунезависимое управление, только усиливает конфронтацию между Ираном и Турцией.
Когда арабское восстание достигло Сирии в марте 2011 года, Иран, у которого уже было достаточно проблем на его собственной земле из-за «Зеленого движения», посчитал возможное падение Асада стратегическим ударом для себя. С другой стороны, хотя Турция расширила свое влияние в Египте, Тунисе и Ливии, она сделала все возможное, чтобы повторить ту же модель в Сирии, оказав полную поддержку оппозиции Асада. Создавшийся политический и военный вакуум был заполнен наиболее дисциплинированными курдскими силами, Народными силами защиты (YPG), ведущей группировкой в Сирийских демократических силах (SDF).
Несмотря на то, что курды в Сирии не претендовали на свое собственное государство, чувство национализма и демократические требования были на самом высоком уровне и, пользуясь первой возможностью, они построили успешную администрацию в своих городах и поселках. Кроме того, их храбрость в борьбе против так называемой ДАИШ привлекла мировое мнение к их вопросу и повысила авторитет курдов в целом. Они были единственной группой, которая сотрудничала с американскими и российскими силами против Исламского государства и других экстремистских групп. Поддержка Турцией сирийской оппозиции была условной. Турция не сотрудничала с курдами и не принимала никакой курдской автономии в новой после Асада Сирии. Курдские силы затем пошли «третьим путем» с максимальным акцентом на борьбу с террористическими группами.
Таким образом, общепринятое предположение о том, что курдские силы начали борьбу с экстремистскими группировками, когда ДАИШ напала на курдский город Кобани в 2014 году, неверно. Начиная с 2012 года, они демонстрируют свою способность бороться за секуляризм, права женщин, права меньшинств и либеральные ценности. Несмотря на безупречную работу, американцы не решались поддержать их, потому что они были связаны с Рабочей партией Курдистана (РПК), признанной террористической группой в США, Турции и Европейском Союзе.
Но США изменили свою стратегию и начали поставлять YPG тяжелое оружие, считая его самым надежным союзником в регионе. Таким образом, самый плодородный регион Сирии, который также очень богат нефтью, постепенно стал вторым автономным курдским регионом после Курдистана в Ираке. В марте 2016 года было объявлено о создании Рожавской демократической федерации.
Первое вторжение Турции в северную Сирию в августе 2016 года не оказало существенного влияния, только продемонстрировало турецкое беспокойство и возможную уязвимость курдского дела. Второе вторжение в 2018 году, однако, привело к оккупации Африна, и США и Россия допустили наступление. Нынешнее вторжение Турции, хотя и получило зеленый свет от американцев, столкнулось с сильным сопротивлением курдов, а также вызвало осуждение во всем мире.
Неясно, что произойдет дальше, но для курдов трудно повернуть время вспять, к бывшей централизованной системе, контролируемой Асадом, или принять турецкую оккупацию. У них теперь есть семилетний опыт самоуправления, когда они были свободны от политики ассимиляции и подавления 20-го века. Сирийские курды также обеспечили приемлемый уровень демократического управления в отношении прав различных религиозных и этнических групп, уважения прав женщин и сосуществования многих людей без претензий на новое национальное государство или установления каких-либо дополнительных границ и барьеров между народами.
Автор — Хемн Сайди Kurdistan24 Перевод RiaTaza.com
